Андрей Белый

Пир

Поставил вина изумрудного кубки.

Накрыл я приборы Мои стол разукрашен.

Табачный угар из гигантовой трубки

на небе застыл в виде облачных башен.

Я чую поблизости поступь гиганта.

К себе всех зову я с весельем и злостью.

На пир пригласил горбуна-музыканта.

Он бьет в барабан пожелтевшею костью.

На мшистой лужайке танцуют скелеты

в могильных покровах неистовый танец.

Деревья листвой золотою одеты.

Меж листьев блистает закатный багрянец.

Пахучей гвоздикой мой стол разукрашен.

Закат догорел среди облачных башен.

Сгущается мрак… Не сидеть нам во мгле ведь?

Поставил на стол я светильников девять.

Пришел, нацепив ярко-огненный бант,

мастито присев на какой-то обрубок,

от бремени лет полысевший гигант

и тянет вина изумрудного кубок.

 

Иннокентий Анненский

С четырех сторон чаши

Нежным баловнем мамаши

То большиться, то шалить…

И рассеянно из чаши

Пену пить, а влагу лить…

Сил и дней гордясь избытком,

Мимоходом, на лету

Хмельно-розовым напитком

Усыплять свою мечту.

Увидав, что невозможно

Ни вернуться, ни забыть…

Пить поспешно, пить тревожно,

Рядом с сыном, может быть,

Под наплывом лет согнуться,

Но, забыв и вкус вина…

По привычке всё тянуться

К чаше, выпитой до дна.

 

Константин Бальмонт

Вино

Хорошо цветут цветы, украшая сад.

Хорошо, что в нем поспел красный виноград.

Был он красным, темным стал, синий он теперь.

Хорошо, что вход раскрыт – что закрыта дверь.

 

Чрез раскрытый вход вошел жаждущий намек.

И расцвел, и нежно цвел, между нас цветок.

Виноград вбирал огни. Будет. Суждено.

Счастье. Дверь скорей замкни. Будем пить вино.

 

* * *

 

Я пил с тобой вино, ему же нет названья,

Я жег с тобой огонь, ему же нет конца,

Мы видели зарю и все ее сгоранье,

На тройке мчались мы под звуки бубенца.

 

Глаза в глаза – моря, немые океаны,

В них многоречие, чрезмерное для слов,

В наш край, как в Вечность – сны, толпой идут все страны,

Я пил с тобой вино, и вечно пить готов.

 

Давид Бурлюк

Увядшие бур

Лей желтое вино из синенькой бутылки

Мне не пьянеть дано хоть твой напиток пылкий

Глядите мрачно врозь зеленые уставы

До сердца проморозь бесстрашием отравы

Вот вязкий мутный пруд

Отец белейших лилий

Какой упорный труд

Расти на этом иле.

А я идти устал и все мне надоело

И тот кто днем был ал и то что было бело

 

Максимилиан Волошин

Варяг

Глоток игристого вина

Немного сладкий, вкус манящий

Как та девчонка со двора

Из дома номер двадцать два

Околдовавшая меня

Своей чарующей улыбкой

 

Бокал вина и тусклый свет

И лёгкий дым от сигарет

Нас окружали вновь с тобой

И ты легко могла опять

Меня так страстно целовать

Что я бы вышел на дуэль

 

Коль если кто-то с вами есть

Мне с ним стреляться будет честь

В один патрон, расклад простой

Кто с вами будет под луной

Укрыв собою томной ночью

Искать летящие к нам звёзды

 

Пусть это будет нелегко

И молодым уйти на дно

Коль суждено уйти сегодня

Я пожелаю счастья вам

Пока ваш вижу нежный стан

А если нет, то сочиню стихи сегодня.

 

Николай Гумилев

Царь, упившийся кипрским вином

Царь, упившийся кипрским вином

И украшенный красным кораллом,

Говорил и кричал об одном,

Потрясая звенящим фиалом.

«Почему вы не пьете, друзья,

Этой первою полночью брачной?

Этой полночью радостен я,

Я – доселе жестокий и мрачный.

Все вы знаете деву богов,

Что владела богатою Смирной

И сегодня вошла в мой альков,

Как наложница, робкой и смирной.

Ее лилии были нежны,

И, как месяц, печальны напевы.

Я не видел прекрасней жены,

Я не знал обольстительней девы.

И когда мой открылся альков,

Я, властитель, смутился невольно.

От сверканья ее жемчугов

Было взорам и сладко и больно.

Не смотрел я на бледность лица,

Не того мое сердце хотело,

Я ласкал, я терзал без конца

Беззащитное юное тело.

Вы должны позавидовать мне,

О друзья дорогие, о братья.

Я услышал, сгорая в огне,

Как она мне шептала проклятья.

Кровь царицы, как пурпур, красна,

Задыхаюсь я в темном недуге.

И еще мне несите вина,

Нерадиво-ленивые слуги».

Царь, упившийся кипрским вином

И украшенный красным кораллом,

Говорил и кричал об одном,

Потрясая звенящим фиалом.

 

Осип Мандельштам

Мне Тифлис горбатый снится

Мне Тифлис горбатый снится,

Сазандарей стон звенит,

На мосту народ толпится,

Вся ковровая столица,

А внизу Кура шумит.

Над Курою есть духаны,

Где вино и милый плов,

И духанщик там румяный

Подает гостям стаканы

И служить тебе готов.

Кахетинское густое

Хорошо в подвале пить,–

Там в прохладе, там в покое

Пейте вдоволь, пейте двое,–

Одному не надо пить!

В самом маленьком духане

Ты обманщика найдешь,

Если спросишь «Телиане» –

Поплывет Тифлис в тумане,

Ты в бутылке поплывешь.

Человек бывает старым,

А барашек молодым,

И под месяцем поджарым

С розоватым винным паром

Полетит шашлычный дым…

 

Владимир Маяковский

Кино и вино

Сказал

    философ из Совкино:

«Родные сестры –

         кино и вино.

Хотя

   иным

      приятней вино,

но в случае

      в том и в ином –

я должен

     иметь

        доход от кино

не меньше

      торговца вином».

Не знаю,

     кто и что виной

(история эта –

       длинна),

но фильмы

      уже

        догоняют вино

и даже

    вреднее вина.

И скоро

    будет всякого

от них

    тошнить одинаково.

 

Мариэтта Шагинян

Memento mori

В юности я вожделел и вина, и женщин.

К зрелым годам не пьянят ни вино, ни ласка.

Медлен мой день, и только бокал мой пенит

Вечный напиток – сладостный сон-целитель.

В сон, как в мечеть, у порога оставив туфли,

Каждую ночь, забыв про себя, вступаю.

Все, что не я, опять нахожу на месте:

«Здравствуйте, – им говорю, синий сон и дорожка!»

«Здравствуй, – и мне в ответ синий сон и дорожка, –

Мы тут стоим, а ты?» – «А я сокращаюсь.

Вот и опять я стал короче, чем прежде.

Завтра буду короче, чем был сегодня.

Вы собирайте меня, синий сон и дорожка!

Запоминайте, сколько меня тут было!

Стонет дух мой о протяженном покое:

Синим сном и дорожкой пора протянуться...»

 

Похожие статьи: А.С.Пушкин «…А ты, вино, осенней стужи друг», Омар Хайям «Рубаи о вине и винопитии».